"Мечтаю о том дне, когда в мире признают Ашаршылык – геноцид казахов"

Взято из страницы автора Жулдызай Форт

Впервые я заступилась за свой народ в 9 лет, когда моя учительница в очередной раз швырнула мел и закричала ученику казаху: «Почему не учите, сидите, как бараны! Нарожают детей и не занимаются ими!» Я спросила ее: « Почему Вы так говорите? Вот у нас тоже большая семья, но мы все хорошо учимся!» Растерявшаяся учительница ответила: « Видишь ли, у твоих родителей есть возможность вырастить нескольких детей нормально, а у некоторых нет.»

Потом я несколько раз выслушивала замечания учителей из-за разговоров на казахском языке на перемене. Тогда я не знала понятия «дискриминация», но мой детский разум говорил мне о предвзятости моих учителей в отношении казахов.

Я выросла на юге, куда мой род тама пришел из Актобе во время голодомора и южане приютили их. Я родилась в с. Сoзак, а с месяцев до 18 лет проживала в г. Туркестане.

Мой родной язык – казахский и до 8 лет я не говорила на других языках. Родители отдали меня сначала в школу с казахским языком обучения, а потом решили перевести в русскую, хотя я не знала ни слова по-русски. Для этого им пришлось обойти несколько школ, т.к. во многих директора резонно отказывали и лишь один согласился принять меня. Мне понадобился месяц, чтобы начать понимать русский, через месяца три я уже бегло говорила на нем, а школу окончила с медалью за отличную учебу. Сдав химию на отлично, я поступила в один из Московских мед. институтов. Радостные ожидания по приезду в столицу СССР обернулись разочарованием из-за великоросского шовинизма, который преследовал везде: в общежитии, где нас называли в глаза «советскими иностранцами», на улице, где обзывали «симпатичной чурочкой», на занятиях, где занижали оценки, донимая недоверчивыми вопросами: «Почему у Вас такой хороший русский? А откуда у Вас такие глубокие познания в химии? Вы учились в специальной школе?» Не верили, когда отвечала, что училась в рядовой провинциальной школе. Были и дружба с украинками, и русские парни, предлагавшие замуж, но оставаться в стране, где ты всегда будешь «чуркой», хоть и симпатичной, мне не хотелось. Тут и голодная «перестройка» нагрянула, и я перевелась в Караганду, где и окончила ВУЗ.

Пытаясь разобраться в себе, в окружающей действительности, позже я заочно окончила психологический факультет в Оскемене. Я много читала про историю казахов, все это мне помогло найти ответы на вопросы, занимавшие меня с детства. Я узнала кто такие на самом деле монголо-татары, о колонизации КЗ, о геноциде казахов посредством голодомора, что замалчивали историки в СССР. Из рассказов бабушки я знала многое, но знания эти были отрывочны. После перестройки, когда материалы обо всех этих ужасах появились в свободном доступе, я нашла подтверждения всем бабушкиным рассказам. Она рассказывала, что у семьи моего отца отняли многотысячные стада. В знак протеста, мой дед Жумадильда принял участие в Сoзакском восстании 1930 года. Их красноармейцы расстреляли из пулеметов. Коммунисты позже окрестили повстанцев басмачами, хотя они боролись за свободу. На переговоры с повстанцами приезжал Сакен Сейфуллин, так мой дед познакомился с ним. Позже Сакен укрывался от преследования Советской власти у Жумадильды, хотя они были «классовыми врагами», но их предали прислужники коммунистов, свои же аульчане. Об этом упоминается в одной из версии биографии Сакена.

Прадеда сослали в Сибирь, где он скончался по дороге, а деда - в Карлаг, откуда он бежал и умер у родных на руках от туберкулеза, которым он заразился в лагере. До этого они с бабушкой пережили голод 1919-1930 гг. Бабушка, сама происходившая из богатой семьи, описывала эти события так: «Когда пришли забирать Ырысбай–кажы, он попросил разрешения поцеловать на прощение Назара (моего отца, которому на тот момент было 3 года). Я подала сына ему и зарыдала в голос, но Ырысбай–кажы прикрикнул на меня: «Не плачь, не показывай слезы, береги внука!» Один из большевиков сказал: «Нужно пристрелить и этого байского волчонка!», но не нашел поддержки среди остальных. И это спасло мой род от вымирания.

Когда бабушка с дедом, спасаясь от голода, шли пешком в Узбекистан, неся оставшихся в живых двоих детей на спине, по дороге она сказала мужу: «Давай присядем рядом с теми людьми!», но тот ответил: «Мы отдохнем чуть позже!» И когда дети не слышали, он пояснил: «Они же все мертвые».

Бабушка рассказывала, что их соседи съели свою сноху, многие ели трупы своих родственников. Бабушка жила только прошлым, страшно боялась потерять единственного сына – моего отца. Она рассказывала, какие мучения пережил дед в концлагере: он с тремя товарищами сумел сбежать, без воды, еды они шли пешком несколько дней по степи, избегая населенных пунктов. В конце концов, дед, обессилев, потерял сознание. Очнулся он от того, что какой-то бородатый мужчина славянской внешности поил и обливал его водой, затем накормил его сухими корками хлеба и отвез на подводе к железной дороге. Дед схватился за поручни вагона, но проводница - славянка стала пинать его по руке кирзовыми сапогами, пытаясь столкнуть вниз. Подбежавшие казахи втащили деда в вагон и помогли доехать домой. Получается, одни предавали, другие спасали, и это не всегда зависело от национальности.

Отцу удалось скрыть байское происхождение и окончить институт. Оба моих родителя были учителями. Все предки до 7 колена с отцовской стороны были грамотными, бабушка тоже училась у муллы, знала наизусть множество стихов.

Мои родные привили мне любовь и уважение к родному языку и поэтому, несмотря на 18 лет обучения на русском языке и ,соответственно, его доминировании, моим родным и любимым языком является казахский.

Дома родители требовали говорить на родном языке, чтобы мы его не забыли, и за это я им благодарна. Конечно, я не могу изъясняться на нем как на русском, но я постоянно его совершенствую, читая на казахском языке.

Некоторые гордятся тем, что их предки имели высокое положение при СССР, а я горжусь тем, что я внучка «басмача».

Все это не могло не сказаться на моем мировоззрении, вот почему я часто пишу о колонизации, геноциде и мечтаю о том дне, когда в мире признают Ашаршылык – геноцид казахов посредством искусственно организованного голода.